Родильный обряд как начало жизненного цикла ребенка в бурятских семьях  

Жизнь ребенка с момента рождения и до самого совершеннолетия сопровождалась множеством разнообразных обрядов и церемоний, предохранительных мер, основанных на древних религиозных представлениях бурят. Родильная обрядность у бурят в значительной мере ушла в прошлое, но в современном обществе особенно важно сохранение роли традиционных форм жизнедеятельности, в частности обрядов жизненного цикла. В данной статье мы попытаемся рассмотреть одну из форм жизненного цикла – родильную обрядность в бурятских семьях. Этот обряд эволюционировал, изменялся, но в общих чертах сохранился до начала нашего столетия. Родильные обряды открывают жизненный цикл человека, так как особое место в системе семейных обрядов придается факту рождения ребенка, наследника, продолжателя рода. Здесь можно выделить следующие этапы: 1) табу и предписания во время беременности; 2) роды; 3) наречение имени; 4) обряды первого года жизни ребенка.

Ребёнок в семье - это продолжатель рода и его традиций, это символ бессмертия народа. Знание бурятами того, что здоровье неродившего ребенка во многом зависит от здоровья и поведения самой матери, обусловило существование специальных запретов для беременной женщины. Например, женщине, ожидающей появления на свет ребенка, запрещалось не только делать какие-либо приготовления к родам, но и вообще говорить о своей беременности. Причем свою беременность она должна была скрывать как можно дольше. Если свекровь об этом догадывалась, то говорила иносказательно: Айлшан хулеэжэ байнабди – ждем гостя, или бэриин хул хундэ – невеста тяжела, дабхар - двойная…. Утаивание факта беременности и ее родственниками было вызвано необходимостью уберечь, сохранить человеческий зародыш от возможных действий злых сил.

У бурят ребенка нарекали также в кругу семьи. Имя ребенку давал старший по возрасту гость или родители. При частых болезнях ребенка имя могло заменяться другим. В семье, где дети часто умирали, ребенка заведомо называли неблагозвучным именем или же называли русскими именами. Имена детям нередко давали и ламы-зурхайши.

Повсеместно у бурят строго соблюдался обычай, запрещавший произносить хвалебные слова в адрес ребенка. Наоборот, при каждом удобном случае для детей старались употреблять слова с отрицательным оттенком: (муу хуугэн, хара золиг). Все эти действия предпринимались чтобы не привлекать внимания злых духов к ребенку.

Предпочтение детей определенного пола может зависеть от экологических условий, экономического достатка и от того, представители какого пола имеют больше шансов заключить успешный брак . В большинстве культур рождение мальчика-первенца – большой праздник для семьи, тогда как на рождение девочки реагируют значительно более сдержанно [ТерСаркисянц, 1998; Эрдниев, 1980]. Однако в ряде культур (например, в Микронезии, у венгерских цыган –  жителей сельской местности), где за девочками-первенцами закреплена роль помощниц-нянек, может наблюдаться противоположная картина: родители больше рады, когда первым ребенком является девочка.  Последний ребенок обычно становится любимцем всей семьи (одхон). Даже если родители, казалось бы, обо всех заботятся одинаково, в целом средние дети получают меньше ресурсов, чем остальные. Случайно ли, в таком случае, что средние дети стремятся быстрее обрести независимость от семьи, обеспечивать себя сами и заводить свою собственную семью?
Дети для бурятской семьи – главная ценность и гордость. До революции 1917 г. по обычному праву у бурят допускалось многоженство (не более трех жен), если не было сыновей [Вяткина, 1969, с. 46]. В ламаистском обряде "нилхасан далалга" – призывании благодати на рождение детей, еще широко распространенном в начале ХХ в., речь идет именно о сыне: если "придет ребенок, то пусть приходит только мальчик" [Нацов, 1995, с. 38 - 42].

Часто беременные женщины старались угадать пол будущего ребенка. Считалось, что если женщина «меняется лицом» (пигментные пятна), то она носит мальчика, а если кожа на лице без изменений, то будет девочка. Также смотрели на форму живота: если большой и низкий - к рождению девочки, а если небольшой, высокий и острый – родится сын. Прислушивались к вкусовым желаниям беременной, если ее тянет на сладкое – к дочери, а если ей хочется кислого и соленого, то следует ждать сына. Будущие матери внимательно относились к своим снам и это могло им помочь в определении пола их ребенка. «Если беременной снилась змея, то это знак того, что родится мальчик». Если во сне женщина находила ножичек, то у нее родится сын.

У бурят есть  гадание: «бросание шагай» (овечья бабка) было своеобразной ворожбой. Разные части шагай имели свое название: ноен, гэлшэ, бугшэ, тарай. В зависимости от того как падал шагай, предсказывали, кто родится в будущем – сын или дочь. Для благополучного завершения беременности приглашали гелюнга с просьбой о прочтении молитв.

А теперь рассмотрим сам родильный обряд. Женщина во время родов принимала полусидячее положение на краю кровати, а также могла сесть на пол на корточки или на колени. Рядом с кроватью ставили ящик, предварительно покрыв его чем-нибудь мягким, чтобы роженица имела возможность опираться на него грудью. Иногда вместо ящика прибивали перекладину к двум северным столбам юрты (или же натягивали веревку вместо перекладины). При долгих родах женщина ходила держась за эту перекладину. В очаге постоянно поддерживался огонь, так как буряты считали, что огонь может не только защищать от злых духов, но и давать силу и благополучие. Если роды грозили нежелательным исходом, то прибегали к помощи шаманов, которые могли помочь умилостивить злых духов. Все это должно было облегчить муки роженицы и предупредить возможность смерти женщины и новорожденного. Сразу после родов роженице давали крепкий бульон (бараний или говяжий) из мелко накрошенного мяса (боро шулэн). И в течение трех суток постоянно поддерживался огонь в очаге для защиты от злых духов. Обычно за роженицей ухаживала свекровь или близкий родственник. Она не могла подходить к огню, очагу, соприкасаться к утварю, потому что считалась бузартай, т.е нечистой. Через некоторое время проходила обряд очищения – арюудхалга – и начинала делать все домашние дела.

У бурят обряд захоронения последа носит название тоонтолхо (или тоонто малтаха). У хоринских и агинских бурят этот обряд проходил через три дня. Участвовали в нем замужние женщины и бездетные супруги. Войлочный мешок с последом обматывался красными нитками и назывался тоонто. Это имело важное значение для жизни ребенка. Послед считался частью, душой ребенка и его жизнь зависела от того, какие предосторожности примут относительно последа. Послед необходимо было уберечь от собак и других зверей, от недругов, и чтобы его никто не осквернил, иначе жизнь ребенка будет короткой. В юрте напротив конца кровати выкапывали ямку и клали туда зерна, серебряные и медные монеты, а сверху тоонто и все это закапывалось. Затем над ямкой строили конусообразное сооружение урса из сосновых лучинок высотой 40-45 см. Сверху накрывали пленкой внутреннего бараньего жира, а сверху белым хадаком, а после всех приготовлений все присутствующие садились вокруг и поджигали его. Затем сидящие набрав в рот топленого масла брызгали его на огонь. Когда огонь затухал, то все следили, в чью сторону упадут недогоревшие лучины: это было своего рода предсказанием, что на следующий год они, возможно, станут матерями. После этого все, в том числе и роженица с ребенком, обходили три раза это место по часовой стрелке, а одна женщина держала чашку с молочной пищей, а другая ведерко с мясом. Затем все садились вокруг ямки и угощались мясом. Для этого специально варили хошхоног и один конец ее свешивался через край ведерка. Каждая женщина должна была откусить кусочек колбасы. После угощения женщины расстилали подолы дэгэла (шуб) и совершали на них поклоны в сторону зарытого последа. К этому обряду относились с благоговением, так как считалось, что он помогает бездетным женщинам. [Басаева, 1991, с. 103].

Таким образом, все содержание обряда – это ряд различных мер, действий как можно более глубокого сокрытия последа от внимания и козней злых духов. Место захоронения последа считалось для человека весьма существенным и почитаемым. Каждый человек должен был не только знать это место, но и справлять обряд тоонтодоо хульбэрхэ (валяться на родимой земле), особенно если он болел или преследовали несчастья. Родители всегда говорили своим детям, где его тоонто. В настоящее время у бурят сохранилась только часть обрядов родильного ритуала, многие обряды упростились, а некоторые из них утратив свое былое самостоятельное значение, соединились с другими.

 В данной статье была предпринята попытка обозначить самые интересные моменты в родильной обрядности бурят. Ритуальный комплекс обрядов сформировался в соответствии с особенностями социальной организации, характеризующимися устойчивостью патриархально-родовых отношений. Сохранение традиционных механизмов социализации обусловлено адаптационным характером бурятской культуры и ролью традиции, обеспечивающей стабильность существования этноса.